— Идут! Идут! — послышались крики, и все на холме стихло. Люди, привстав на цыпочки, с нетерпением искали среди тех, кто поднимался на возвышение, Солона.
Вот он с широким лицом, окаймленным благородной сединою, с высоким лбом, изрезанным морщинами, побывавший всюду, где имеет прибежище мудрость, узнавший и увидевший все лучшее в ойкумене, чтобы самое лучшее сделать достоянием родины. Солон, поэт и архонт.
— Афиняне! — начал Солон проникновенно.— Благодарю вас за то, что явились сюда по моему зову и готовы выслушать то, о чем я давно хотел вам сказать. После возвращения
из Египта я еще раз прошел пешком всю Аттику и увидел, что мать-земля никогда еще не была так отягощена долговыми камнями, как теперь. За каждым из этих столбов судьбы
сограждан, лишившихся вместе с участком и родины, и судьба нашего отечества, лишившегося многих трудолюбивых работников и отважных защитников. Давайте
освободим мать-землю от долговых камней и впредь не будем ее ими обременять.
Пусть с того мгновения, как вы скажете «Да», никто никому не будет должен, а если потом задолжает, то его нельзя будет за это продать в рабство, а те, кто из-за долгов стали
рабами и находятся на чужбине, да будут они выкуплены за государственный счет.
Приступайте к голосованию!
|