Это была ровная, окруженная невысокими домами площадка у самого моря. Над агорой всегда стоял густой, неистребимый запах смолы и рыбы. Часто все пространство агоры занимали сети на высоких кольях. Рыбаки ползали по агоре на четвереньках и с той неторопливостью, которой вообще отличались скионцы, снимали сети и вешали их для просушки.
А если на агоре происходили собрания, то ораторы чаще всего говорили о наживке, якорях, тунцах, меч-рыбе, морских раках, губках. Скион был городом рыбаков и ловцов губок. Расположенный в скалах каменистого полуострова, он жил своей особой жизнью, не претендуя ни на известность, ни на власть над другими городами.
На возвышении для ораторов стоял незнакомец с жезлом, обвитым зеленью. Его окружало несколько десятков мужчин в поношенных войлочных шляпах. Скиллий сразу понял, что в город прибыл посол, чтобы обратиться к гражданам.
Посол поднял жезл над головой и сказал, отчеканивая каждое слово:
— Народ Афин просит вас, скионцы, принять участие в борьбе за свободу эллинов. Мы направили против варваров все свои триеры. Коринфяне послали сорок триер.
Мегаряне — двадцати халкидяне — столько же. Эретреяни послали семь триер. Всего у нас двести семьдесят триер. Готовы ли вы помочь родине в эти грозные дни?
Наступило неловкое молчание. Первым нарушил его Скиллий.
- Скионцы! — сказал он. Чем мы хуже других? У нашего города есть) одна триера. Отправим ее эллинам. И сам я готов быть гребцом или матросом, если не найдется никого моложе и крепче меня.
|